Дражайшая Франческа,
Моё письмо, обращённое к тебе, посвящено будущему. Я смотрю в него сквозь призму собственного мира. Сквозь призму кино, которое всегда было его центром.
За последние несколько лет я понял, что идея кино, с которой я вырос, которая выражена в фильмах, которые я показывал тебе, когда ты была совсем ребёнком, и которая цвела пышным цветом, когда я делал первые шаги как режиссёр, сходит на нет. Я не имею в виду фильмы, которые только вышли. Я имею в виду те, которым лишь предстоит появиться на экранах.
Я не призываю впасть в отчаяние. Я не пишу эти слова в попытке защититься. Напротив, я считаю, что будущее прекрасно.
Мы всегда знали, что кино — это бизнес, и что искусство кино возможно постольку, поскольку равняется на потребности рынка. Никто из нас — тех, кто начинал в 1960-х и 1970-х — не питал иллюзий на этот счёт. Мы знали, что над каждым проектом, который был нам дорог, придётся серьёзно попотеть. Мы также понимали, что время от времени будет совсем нелегко. И, я думаю, на каком-то уровне мы осознавали, что каждый непредусмотренный или непредсказуемый элемент процесса съёмок фильма будет однажды сведён к минимуму, возможно даже к нулю. Самый непредсказуемый элемент из всех? Кино. И те, кто его создают.
Я не хочу повторять тезисов, которые были высказаны и написаны много раз до меня, касательно перемен в бизнесе. Меня воодушевляют исключения из общего правила — Уэс Андерсон, Ричард Линклейтер, Дэвид Финчер, Александр Пейн, братья Коэн, Джеймс Грей и Пол Томас Андерсон умудряются делать свои фильмы, и Полу удалось не только снять «Мастера» на 70-миллиметровую плёнку, но даже показать его на плёнке в нескольких городах. Все, кому есть дело до кино, должны быть благодарны за такое положение дел.
Меня также трогают успехи творцов, которые продолжают делать свои картины по всему миру — во Франции, Южной Корее, Англии, Японии, в Африке. Становится всё сложнее, но они по-прежнему выпускают новые фильмы.
Но не думаю, что я пессимист, утверждая, что искусство кино и кинобизнес сейчас на перекрёстке. Аудиовизуальные развлечения и то, что мы называем кино — движущиеся картинки, порождение чьего-то индивидуального разума, — направляются в противоположных направлениях. В будущем тебе, по всей видимости, всё реже будет удаваться смотреть то, что мы бы сочли кино, в мультиплексах, и всё чаще и чаще — в небольших залах, в Сети, в местах и при обстоятельствах, которых я и вовсе не могу представить.
Так чем же прекрасно такое будущее? Тем, что впервые в истории этой формы искусства фильм действительно возможно снять за крошечные деньги. Такого нельзя было даже вообразить в дни моей молодости, и фильмы с экстремально низким бюджетом всегда оставались исключением, а не правилом. Теперь ситуация зеркально противоположна. Можно снять превосходный кадр на камеру, купленную по доступной цене. Можно записывать звук. Можно монтировать и накладывать цветовые фильтры, не выходя из дома. Всё это — уже реальность.
Но, при всём внимании к технической части кинопроцесса и достижениям технологий, которые привели к революции в кинопроизводстве, важно помнить об одном: технические средства не делают фильм, ты делаешь фильм. Возможность взять камеру и начать снимать, чтобы потом собрать результат воедино в Final Cut Pro, дарит необычайное чувство свободы. Но создание фильма — такого, который ты обязан снять, — это нечто иное. Тут не ищи лёгких путей.
Если Джон Кассаветис, мой друг и наставник, сейчас был бы жив, он бы наверняка пользовался всем тем оборудованием, какое стало доступно. Но он бы продолжал говорить то же, о чём говорил всегда — что нужно быть полностью преданным своему делу, нужно выкладываться без остатка, и нужно защищать тот проблеск вдохновения, который с самого начала заставил тебя взяться за фильм. Нужно защищать его ценой собственной жизни. В прошлом, когда снимать кино было дорогим удовольствием, мы пытались бороться с перерасходами и компромиссами. В будущем придётся ограждать себя от иных вещей: от желания пустить процесс на самотёк и позволить фильму плыть по течению, куда ему заблагорассудится.
Этот вопрос касается не только кино. Лёгких путей нет нигде. Я не говорю, что любое занятие обязано быть трудным. Я говорю, что голос, который тебя вдохновляет, — это твой голос, «внутренний свет», как говорят квакеры.
Это ты. Это истина.
С любовью,
отец.
