«Табу»: месть лучше подавать голодным

Лондон, 1814 год. Возвращение в родную Англию Джеймса Кезайи Дилэйни (Том Харди) кажется всем визитом с того света. Бронзовое от загара лицо, столь непривычное для хмурой Британии, украшают шрамы, из-под ворота выглядывает диковинная татуировка, из уст время от времени вырывается бормотание на неведомом языке — кажется, Дилэйни не торопится опровергать суеверные догадки лондонцев. Он поспевает на похороны своего отца — разорившегося аристократа, владельца судоходной компании, на исходе своих дней сошедшего с ума.

Последние десять лет Джеймс Кезайя провел в Африке. Крупные алмазы и увесистые горсти монет подтверждают его слова, что на далеком континенте ему сопутствовал успех. На родине его ждет отцовское завещание, по условиям которого Дилэйни становится единственным наследником стратегических земель в заливе Нутка на острове Ванкувер у северо-западного побережья Северной Америки. Ценность территории, располагающей самой удобной якорной стоянкой на всем тихоокеанском побережье материка, подтверждают переговоры США и Канады о спорной территории. Всемогущая Ост-Индская компания, выросшая к началу XIX века в самую влиятельную британскую корпорацию с практически неограниченным экономическим и политическим ресурсом, пытается договориться с Дилэйни, но получает оскорбительно твердый отказ. Список его врагов растет также стремительно, как разносится весть о возвращении таинственного авантюриста. Смерть Джеймса Кезайи Дилэйни выгодна не только главе Ост-Индской компании с фамилией Стрэндж (Джонатан Прайс), но и хозяйке борделя (Франка Потенте), расположившейся в доках его отца, и мужу сестры Дилэйни Зилфы (Уна Чаплин).

«Табу» — детище могучего триумвирата Тома Харди, его отца-писателя Чипса и кинодраматурга Стивена Найта. Весь сценарный труд проделал, естественно, последний — один из главных авторов британского кино XXI века, в фильмографии которого уживаются написанные в прошлом десятилетии «Грязные прелести» и «Порок на экспорт», голливудский академический мейнстрим «Пряности и страсти», «Жертвуя пешкой» и «Союзники» и два его, вероятно, главных проекта — освященные участием Тома Харди монодрама «Лок» и сериал «Острые козырьки». Тылы этой компании обеспечивает Ридли Скотт и его кинокомпания Scott Free, обеспечившая проекту производственные мощности.

Рецепт успешного телешоу «по Найту» известен всем поклонникам «Острых козырьков» (а любить этот сериал есть за что). Он снова, как и в «Козырьках», вбивает клином в неспокойный исторический ландшафт выскочку-отщепенца, диктующего ошалевшей от его дерзости реальности свои условия. Найт отматывает историческую ленту на век назад (напомним, в «Острых козырьках» события стартуют на тлеющих углях Первой Мировой) и селит мятежного протагониста в период правления Георга IV (Марка Гэтисса в роли малосимпатичного монарха не узнать), воюющего на два фронта — с наполеоновской Францией и молодыми Соединенными Штатами.
Дальше, как говорится, дело техники. «Человек ниоткуда» с полными карманами алмазов и тайн гвоздем торчит над изъеденным оспой и копотью ландшафтом; гнусная аристократия с жестким материалистическим кодексом и черными мыслями; смердящая изнанка главной мировой империи — «Табу» ни единым кадром не дает усомниться, что зрителя ждет новый телевизионный хит-блокбастер фирменной английской выделки.

Впрочем, в сборке Найта есть как минимум три элемента, заставляющие уже после первых двух эпизодов заподозрить в сериале если не будущее величие, то уж точно работу неординарную. Счастье и высокий авторский замысел, что все они сосредоточены в протагонисте — который, как известно, для хорошего кино и тем более сериала дороже денег.

Во-первых, Джеймс Кезайя Дилэйни приплыл в Англию с неочевидным мистическим багажом, который просачивается через ткань сюжета внезапными психоделическими вспышками-видениями и загадочным орнаментом на спине и сильно влияет на modus operandi героя. По воле сценариста «африканский» бэкграунд Дилэйни может оказаться не только его суперсилой, но и наверняка ахиллесовой пятой. Но даже без всяких домыслов все это работает на его дополнительный «объем» и добавляет исторической адвентюре а-ля «Граф Монте-Кристо» дополнительный слой шаманского мистицизма.

Во-вторых, планы Найта простираются значительно дальше простой истории мести, какой бы замысловатой она не была. Уже во втором эпизоде Дилэйни навещает американского шпиона (Майкл Келли из «Карточного домика») и анонсирует свои «международные» амбиции, которые сегодня правильнее всего назвать геополитическими — еще один бонус для зрителя и масштаба истории.

Третье и самое главное: Джеймса Кезайю Дилэйни играет Том Харди — актер, которому сегодня нет равных в изображении героев, получивших от жизни черную метку и нагло швырнувших ее обратно. Роль сидит как влитая. Харди отгружает фирменную харизму сильного неприкаянного одиночки в таких объемах, что еще чуть-чуть и забудешь про витиеватый сюжет, чтобы просто любоваться одним из главных британских актеров своего поколения. Ему в этом образе сам черт не брат — опасный (самый опасный человек в Лондоне!), умный и бескомпромиссный. Этому возвращенцу веришь с первого кадра. Его объятия также крепки, как его угрозы.

За первые два часа «Табу» он успевает стать костью в горле капиталистам (фактурная галерея образов во главе с выдающимся Джонатаном Прайсом), выкопать труп собственного отца, признаться в любви к сестре (чувства вовсе не платонические, но и сестра сводная), продемонстрировать серьезные навыки в дедукции, сжечь корабль, убить и влюбить. К такому Харди мы вроде бы уже привыкли, но оторваться решительно невозможно.
Позади лишь два эпизода из восьми заявленных, но тревоги за «Табу» нет никакой. Это ровно то, чего мы ожидали от флагмана британского телепрома BBC — главная премьера начала 2017 года с превосходным кастинг-листом, пасмурной скандинавской режиссурой (за нее отвечают Кристоффер Нюхольм и Андерс Энгстрем, снявшие соответственно «Убийство» и «Тайны Сильверхейда») и полной острых крючков драматургией.