Богатая «Золушка»

Великий сыщик Эркюль Пуаро (Кеннет Брана) вышел на пенсию и коротает дни в Венеции, где его пытливый ум занимают лишь выпечка да прогулки. Покой бельгийского детектива в канун Ночи всех святых нарушает знакомая писательница Ариадна Оливер (Тина Фей): она приглашает Пуаро на спиритический сеанс с целью разоблачить невероятно талантливую женщину-медиума (Мишель Йео). Разумеется, мистический перформанс заканчивается убийством, вынуждая сыщика вновь заняться ремеслом, в котором ему нет равных. Кеннет Брана продолжает ворошить библиографию Агаты Кристи, снимая самого себя в образе одного из самых известных литературных детективов. По сравнению с египетскими приключениями месье Пуаро, «Призраки в Венеции» отказались от чрезмерной размашистости и излишней драматизации. Классическое убийство в одном здании с ограниченным числом подозреваемых дополняют эмоциональные конфликты, которые очень любит постановщик, и легкий налет мистики с сопутствующими жанровыми бонусами: Брана не стесняется выбирать ракурсы а-ля гоустстори 1980-х и даже подкладывать зрителю джампскейр. Аккуратненький, но тем не менее. Детективная коллизия в этот раз оказалась достаточно простой, чтобы ее во время просмотра разгадали даже те, кому не посчастливилось открывать томик с надписью «А. Кристи» на корешке. Что лишь добавляет фильму шарма: да, любители пошевелить серыми клеточками назовут имя убийцы минуте к пятнадцатой, однако классика на то и классика. Режиссер же получает больше возможностей поиграть с формой, не концентрируясь на дополнительных отвлекающих маневрах и шекспировских страстях. Допросу сопутствует параллельный монтаж с резкими переходами, а сомнения великого детектива в собственном мировоззрении (и даже рассудке) выливаются в долго и старательно нагнетаемый саспенс — Брана, конечно, не Марио Бава, но старается использовать имеющийся инструментарий по максимуму. Мистические оттенки не только добавляют пикантности камерной детективной зарисовке, но и идут дальше, формируя глобальную конфронтацию: факты против предрассудков, разум против веры, рационализм против религии. Важным здесь кажется не столько определение сторон-антагонистов, сколько причины и бэкграунда, что привели персонажа к той или иной позиции. Тот же Пуаро элегантным движением перчатки отвергает любые намеки на сверхъестественное — и даже не потому, что зарабатывает на хлеб с икрой ремеслом рациональным, а потому что прошел две войны и раз и навсегда для себя решил, что Бога нет. За проработанной формой герои и злодеи экранизации выглядят бледновато: персонажи сделаны нарочито двуличными, но даже их дуализм упирается либо в функциональность, либо в характерную движущую черту, которая вполне может заменить им имя и фамилию. Порой возникает ощущение затянувшегося Хэллоуина, в котором единственным живым человеком оказывается Эркюль Пуаро, в то время как все остальные — подобия призраков, которые слились с собственной маской и праздничным нарядом, а то и вовсе мертвецы, явившиеся при всем честном народе в ночь, когда граница между мирами истончилась донельзя. Отдельными вкраплениями мелькают брошенные вскользь авторские ремарки, мотивы любви (преимущественно несчастной) и надежды на будущее — особенно для юных персонажей. Основная же функция детектива — не расследовать преступление, а быть честным развлечением, и с ней «Призраки в Венеции» успешно справляется. Пожалуй, даже лучше, чем их собрат в 2022-м.

Уставший от жизни банкир Мэтт Тернер (Лиам Нисон) садится в машину и собирается отвезти детей в школу. Но звонок с неизвестного номера вынуждает отца радикально изменить маршрут. Голос в телефонной трубке сообщает, что под водительским сиденьем — бомба с датчиком давления, и стоит покинуть салон, как машина взлетит на воздух. Все, что нужно сделать Мэтту — снять 200 миллионов евро с тайного счета, а затем оставить деньги в условленном месте. Но сделать это нужно как можно быстрее, потому что у собеседника заканчивается терпение, и в любой момент он готов нажать на кнопку детонатора. «Заложники» — уже третий по счету (после немецкой и корейской версий) ремейк испанского триллера «Незнакомец», причем на этот раз сюжет серьезно переработан в духе дорожного боевика, а не триллера о возмездии. Многие детали остались неизменными, но, по сравнению с оригинальной версией, режиссер Нимрод Антал в большей степени делает акцент на погонях и психологической дуэли вымогателя с жертвой, чем на полицейских переговорах вокруг заминированной машины. При этом драматическая линия в фильме тоже сохранена, хотя в центре ее теперь не личный конфликт двух отчаявшихся людей, а семейный кризис главного героя. Но главное в «Заложниках» — высокая динамика и саспенс. Как только Тернер обнаруживает себя с детьми в ловушке, темп событий стремительно нарастает, и обстановка внутри машины накаляется с каждой минутой. Сценарий постоянно обыгрывает уязвимость Тернера, который должен вести переговоры со злодеем и утешать напуганных до смерти отпрысков, вдобавок узнав о грядущем разводе с женой. А вскоре на главного героя повесят еще и подозрение в терроризме, что даст возможность показать еще несколько напряженных сцен с полицией и гонками по берлинским улицам. Стоит отметить, что львиная доля этого напряжения достигается не только за счет умелой операторской работы или сюжетных твистов, но и благодаря игре Лиама Нисона. За исключением главного героя, практически все персонажи выписаны крайне схематично, но образ измученного главы семейства и нечистого на руку финансиста Нисон воплощает на редкость убедительно. Его нервный и надломленный Мэтт Тернер за несколько часов проделывает путь от полной растерянности до целеустремленного бешенства — и этот переход увлекает. Вторая звезде фильма, Мэттью Модайн, тоже харизмы не занимать, но появляется актер слишком редко, чтобы завладеть вниманием. Конечно, «Заложники» не выходят за рамки типичного, пусть и умело снятого, экшен-триллера. Несмотря на то, что сценарий учитывает кое-какие проколы оригинала (например, от смартфонов детей здесь избавляются практически сразу), линия с полицейским преследованием здесь куда слабее. Дело даже не в том, что следовательница Европола (Нома Думезвени) упорно не слышит того, что говорят пассажиры, а в том, что сам Тернер вдруг напрочь забывает передать ей свой телефон, где зафиксированы доказательства его правоты. Мотивация главного злодея тоже прописана на удивление лениво: вместо глубокой личной травмы перед нами оказывается банальная жажда денег. Но все эти шероховатости не портят впечатление от фильма. Режиссерская сноровка Антала делает свое дело, и «Заложники» смотрятся на одном дыхании, даже если после финальных титров в памяти остается лишь скорбное лицо Нисона и парочка особенно эффектных сцен на мосту возле Берлинского кафедрального собора. В золотой фонд боевиков Нисона фильм не войдет, но в своей жанровой лиге выглядит получше многих соседей.

Третья часть похождений народного корейского детектива Ма Сок-до (Ма Дон-сок): на этот раз полицейский с бронебойными кулаками расследует самое масштабное дело в карьере — по всей Южной Корее гуляет мощный наркотик хайпер, выкашивающий праздную молодежь от Сеула до Инчхона. Однако классические меры по пресечению наркотрафика здесь бессильны: ситуацию осложняет вмешательство якудза и триады, а отдельные ниточки ведут расследование прямиком в полицейский участок. Ма Дон-сок боксерскими ударами потихоньку пробивает путь к статусу одной из главных корейских звезд. Если первый «Криминальный город», полицейский триллер по реальным событиям, просто собрал внушительную сумму в бокс-офисе (а заодно и несколько наград), то сиквел уже бил рекорды, закончив финансовый год в статусе самого кассового корейского фильма 2022-го. Капитан Ма ранее сражался с рядовыми беспредельщиками и ставил на уши половину Вьетнама — пришло время повышать ставки. Теперь Сок-до вручную чистит местную систему правоохранительных органов и борется с понаехавшими якудза. Для таких подвигов из-за границы были выписаны ветеран японского кино Дзюн Кунимура и Мунэтака Аоки, запомнившийся по «Харакири» Такаси Миике. Масштаб драматургии и количество действующих лиц тем не менее почти не отразились на рабочей формуле «Криминального города»: Ма Сок-до хохмит, вместе с коллегами попадает в идиотские ситуации, пытает задержанных, злоупотребляет полномочиями, привлекает к расследованию преступников и все вопросы решает исключительно силой. К собственным персонажам франшиза по-прежнему беспощадна: полицейские по старой корейской традиции, восходящей еще к 1970-м, изображены редкостными головотяпами, и на их фоне не слишком выделяется даже протагонист — разве что в схватке от капитана Ма толку побольше. Корейский кинематограф уже не раз демонстрировал, что ему не слишком нужны герои в европейском понимании этого слова. Хватит и простого полицейского: пусть он далеко неа айдол, пусть малость жуликоватый, да даже если пытает задержанных — не страшно. Главное, чтобы заботился о подчиненных, исправно выполнял свою работу и честно служил людям. Хотя в местном участке порой путают «служить и защищать» со «служить и мочить». Повторение старых шуток и сюжетная формула «движемся от одной схватки к следующей» исправно работает: триквел уже вышел в лидеры проката и не стесняется на титрах бахвалиться производством четвертой части. Непонятно только, откуда в подзаголовке локализованной вывески появились «Разборки в Пусане», если дело было в Инчхоне. Спишем на старые дрожжи, оставшиеся от Ёна Сан-хо и его «Поезда в Пусан», хотя действие сиквела «Полуостров», по географической иронии, тоже происходило в Инчхоне. Позитивный настрой корейских поклонников комедийной экшен-франшизы понять не сложно: если Хо Мён-хэну, сменщику Ли Сан-ёна в режиссерском кресле, удастся удержать планку качества, то смотреть на похождения детектива Ма можно будет практически до бесконечности. Внимали же боевым приключениям Лиама Нисона десять лет кряду, да и Джон Уик вроде бы на покой пока не собирается. А уж харизмы у Ма Дон-сока хватит на весь мир.