— Что вдохновило вас на написание сценария? Почему вы решили взяться за этот фильм?
Дэвид Реймонд:
Меня очень интересует психология преступников, в особенности подсознательные причины, почему люди делают это, что именно заставляет их так вести себя, какая корневая жизненная проблема приводит человека к преступлению.
Я думаю, это вообще яркая тема для кино — репрезентация человека в социальных медиа, ведь мы всегда пытаемся построить некий образ самих себя онлайн. И если человек виновен в каком-то преступлении, как он будет вести себя в интернете?
Эти темы легли в основу «Игры Ганнибала», такова была первоначальная задумка. Но в конце концов, мы хотели снять увлекательный триллер, который мог бы развлечь аудиторию. Кроме того, мы не хотели обращаться к насилию и жестокости. Я надеюсь, что зритель, выйдя из зала скажет: «знаешь, нам стоило бы поговорить с нашими детьми о том, как они ведут себя в соцсетях, и чего стоит опасаться».
«Игра Ганнибала» — моя дебютная работа. Снимать кино всегда было моей большой мечтой, мне нравится вызов, который бросает производство фильма. Одновременно с трудностями возникает и удовлетворения от результата. Я считаю, мне повезло, что я смог воплотить на экране свою историю.
— Вы собрали отличный актерский состав. Расскажите о работе с ними.
Д.Р.:
Да, все актеры великолепны. И осознавать, что в моем первом фильме играют такие большим мастера своего дела — это особенное чувство.
Мне было приятно наблюдать, как вся съемочная группа быстро сплотилась в одном общем деле, мы фактически стали семьей. Съемки часто были довольно трудными, приходилось приспосабливаться к погоде, техническим сложностям. Но вместе мы постарались сделать фильм насколько возможно лучшим.
Я довольно быстро понял, что с каждым актером нужна своя индивидуальная работа. Генри Кавилл очень отзывчивый артист, мне кажется, в глубине души он режиссер, и его вклад в фильм просто неоценим. «Игра Ганнибала» многого требовала от него в профессиональном плане, это не совсем та роль, к которой он привык. Думаю, аудитория будет удивлена. Мне сразу хотело дать Генри пространство для работы, чтобы он мог свободно проявить себя. А работать с сэром Беном Кингсли — мечта, которая стала реальностью. Признаться, я сразу писал эту роль с расчетом на него, но и подумать не мог, что он согласится. Он легенда, но одновременно и очень милый человек, открытый новым идеям и сотрудничеству. Мне было очень страшно в первый день съемок работать с ним, я настолько стушевался, что не мог проронить и слова. Но затем я собрался с силами, и мы прекрасно пообщались и сразу нашли общий язык.
Отдельно я горжусь тем, что сумел пригласить в фильм множество новых лиц. В особенности, хочу отметить Брендана Флетчера, чья работа мне кажется выдающейся. Мы много работали над его ролью, чтобы создать что-то особенное. Меня очень удивил Мфо Коахо, я был знаком с его работами ранее, но и не думал, что он способен так зажечь любую сцену. Бывало, я даже забывал выкрикнуть «Снято!», настолько он вводил меня в какой-то транс своей игрой. Другим открытием стала юная Илиана Джонс. Несмотря на свой возраст, она выглядит очень зрелой и уверенна в себе. Думаю, ее ждет блестящее будущее впереди.
— История разворачивается вокруг одного расследования, которое постепенно обрастает неожиданными поворотами и твистами. Расскажите, как вам удалось сохранить ощущение таинственности по ходу фильма, как повлияли на это актерские работы?
Д.Р.:
Трудно ответить на этот вопрос, не заходя на территорию спойлеров. Я думаю, что многое зависело от четкого понимания, что мы делаем, в работе со сценарием и ведущими персонажами фильма. Генри играет персонажа, который предпочел дистанцироваться от своей семьи и юной дочки, сыгранной блестящей Эммой Тремблей. Экспозиция «Игры Ганнибала» во многом строится на взаимоотношениях отца и дочери, на их драматическом конфликте. Мне не хотелось прямо рассказывать их историю, а, наоборот, дать ее как бы за кадром. Однако этот момент сильнее всего влияет на персонажа Генри, и не всякий актер способен передать эту сложную гамму чувств на экране.
Наполнить фильм множеством сюжетных поворотов — было нашей основной задачей. Но напряжение и саспенс «Игры Ганнибала» строится, прежде всего, на персонажах: чем уязвимее они становятся, тем сильнее осознают свою ошибки и самих себя, последствия своего выбора. Все дело в эмоциях. Когда все идет по наклонной, только сочувствие между персонажами может сплотить их.
— Среди действующих лиц фильма — много полицейских. Они и пытаются сложить воедино кусочки расследования. Как вы придумывали для каждого героя его функции? Вы много репетировали с актерами?
Д.Р.:
Детали расследования были самой сложной частью фильма. Важно было определить в какой момент и сколько информации необходимо передать зрителю, а когда выложить все карты на стол. С самого начала я хорошо понимал, куда эта история приведет моих персонажей, но мне не хотелось сразу выдавать все секреты. С другой стороны, делать фильм слишком запутанным тоже желания не было. И найти этот баланс было нелегко, приходилось учиться на ходу.
Говоря о действиях и функциях персонажей, тут все дело в точке зрения каждого, через них и происходят главные драматургические открытия. Например, персонаж сэра Кингсли по имени Купер свято верит, что преступники, в особенности насильники, просто страдают от проблем с гармонами, и как только они разрешатся — тяга к жестокости напрочь пропадет. Он — судья на пенсии, и опыт приводит его к выводу, что тюрьма не способна изменить человека.
Другой взгляд представляет героиня Александры Даддарио — полицейского эксперта по поведению преступников. Она уверена, что за каждым поступком человека кроется определенная психологическая причина. Думаю, у нее была самая сложная и одновременно интересная партия в фильме.
Вообще мы почти не репетировали, артисты все схватывали на лету. Ближе всего мы работали только с Бренданом, заранее продумывали каждый шаг его героя. И мотивов у его персонажа предостаточно, и он может сойти с ума в любой момент. Новсе это нюансы, главное же, когда и как он открывает правду о себе. Я также просил Брендана избегать репетиций с другими актерами, в частности с Генри, для того, чтобы в картине оставалось место для импровизации. Мне хотелось уловить это удивление, которое испытывают персонажи при встрече с этим человеком, чтобы это было органично.
— Расскажите об атмосфере на площадке, картина полна эмоциональных сцен, как съемочная группа переживала их?
Д.Р.:
Зависит от того, кто был на площадке. Однако было всегда очень весело. Помню, я передал Стэнли Туччи одну записку во время сцены. В ответ он поднес палец к своим очкам, сдвинул их на нос, взглянул на меня суровым взглядом и сказал: «Что-то я не помню, что бы Стивен Спилберг рвался ко мне посреди сцены с записками, но, пожалуйста, продолжайте». Мы чуть не умерли со смеху.
Говоря о по-настоящему сложных сценах между Александрой и Бренданом, мы постарались сделать все, что в наших силах, чтобы помочь им отыграть по максимуму. Одну конкретную сцену мы снимали полдня, было нелегко. Брендан ходил по площадке в наушниках и капюшоне, слушая музыку, которая помогала ему окунуться в детство его персонажа. Алекс же выложилась на полную и достигла, на мой взгляд, своего эмоционального пика. Я взял ее на эту роль, поскольку был уверен, что она способна на большее, чем те фильмы, в которых она играла ранее. Я был заворожен, наблюдая как она перевоплощается в свою героиню, как далеко она готова зайти как актер. Все это сильно отразилось на фильме.
— Назовите сцену, которая была наиболее интересной или сложной для вас
Д.Р.:
Моя любимая сцена в фильме, пожалуй, это кульминация отношений между героем Генри и его дочерью. Я долго сочинял эту сцену, в кино всегда есть несколько, на первый взгляд, элементарных моментов, которые на самом деле могут повлиять на восприятие всего фильма. И оба актера здесь полностью слились со своими персонажами, я буквально наслаждался, наблюдая за ними. Генри часто ассоциируется с волевыми и маскулинными героями, но в «Игре Ганнибала» он предстает ранимым и способным на сопереживание.
Что касается самой сложной сцены... Между Александрой и Бренданом были моменты, когда от них, как от актеров, требовалось очень многое. Это было дико эмоционально, но и болезненно одновременно. Мне кажется, они оба очень боялись этой сцены, тщательно готовились к ней. И результат оправдал все их старания.
Как большой поклонник сэра Кингсли, мне хотелось написать для него роль, которая позволила бы ему проявить свой необыкновенный талант по полной. Думаю, мне это удалось, наблюдать его в «Игре Ганнибала» чистое наслаждение.
— Что, по-вашему, зритель может подчерпнуть из фильма?
Д.Р.:
Прежде всего, это крепкий и увлекательный триллер, хочется верить, что зрители будут удивлены сюжетным поворотам. С другой стороны, мне бы хотелось, чтобы мое кино провоцировало аудиторию на размышления. В основе «Игры Ганнибала» лежат нелегкие размышления о человеке и его идентичности в современном мире, как репрезентация в сети может повлиять на молодежь и их безопасность.
Думаю, «Игра Ганнибала» может заинтересовать родителей, ведь каждый хочет защитить своего ребенка от опасностей вокруг. Соцсети — гениальное изобретение, которое позволяет людям со всех уголков света общаться друг с другом. Но, к сожалению, это также и инструмент, который могут использовать преступники, чтобы добиться весьма ужасающих вещей. Пока правоохранительные органы не придумали, как предотвратить это, я думаю, самое главное — правильно воспитать своих детей, говорить с ними и заботиться о них.
