Новый Эд Вуд

Кит Гилл (Пол Дано) — рядовой сотрудник инвестиционной компании, в свободное время записывающий видео на YouTube о недооцененных акциях. Обнаружив, что акции магазина GameStop стоят намного меньше, чем должны, Кит призывает пользователей Reddit массово покупать их, чтобы помочь любимому бренду избежать финансового краха. Боевой клич одиночки внезапно откликается в сердцах миллионов: стоимость акций GameStop взлетает до небес, и те, кто хотел потопить магазин, сами начинают терять целые состояния. Ошарашенный Гилл вскоре понимает, что стал миллионером — но акулы рынка не намерены легко сдаваться. «Дурные деньги» основаны на реальной истории, начавшейся, когда финансовый аналитик Кит Гилл распространил в соцсетях призыв покупать дешевые акции компании GameStop, чтобы спасти ее сеть геймерских магазинов от давления крупных игроков с Уолл-стрит. В результате за пару недель января 2021-го стоимость акций поднялась с $20 до $350, фондовый рынок трясло еще несколько месяцев, а Гиллу пришлось давать объяснения перед Конгрессом, где он цитировал мемы и в итоге прославился на всю страну. Сценарий подробно освещает эти события, встраивая их в биографический контекст и показывая, как хайп вокруг GameStop повлиял на жизни очень разных людей, от самого Гилла до миллиардеров, владеющих хедж-фондами. Снять зрелищное кино о биржевой панике — задача не самая тривиальная, а снять зрелищное кино про колебания рынка акций и кризис хедж-фонда Melvin Captial — задача почти невыполнимая. Если о фигурном катании (тема одного из предыдущих фильмов Крэйга Гиллеспи) что-то известно многим, то про шорт-сквизы, геймерский ритейл и тонкости игры на бирже знают далеко не все. Гиллеспи умело решает эту проблему за счет своей фирменной иронической тональности, облегчая тем самым восприятие нюансов торговли акциями. Юмор здесь связан больше с персонажами, нежели с чередой гэгов. Кое-где использованы привычные для Reddit мемы, слоганы и пародийные видео, однако эти визуальные отсылки — редкий и декоративный элемент. Ставка на персонажей оправдывается благодаря хорошим актерским работам. Пол Дано отлично справился с ролью нелепого, но обаятельного гика-ютубера, внимательного к мелочам и убежденного в своей правоте. Пит Дэвидсон в привычной для себя роли великовозрастного раздолбая (брата Гилла) тоже смотрится вполне органично, своей шумливостью оттеняя робкого Кита. Но особого упоминания заслуживает Сет Роген, изображающий вечно раздраженного и растерянного богача, напуганного стремительным сокращением своих активов. А вот Шейлин Вудли, играющая жену Гилла, и Клэнси Браун (отец Гилла), к сожалению, толком не задействованы в сюжете и остаются на заднем плане. Впрочем, схематичность второстепенных персонажей компенсирована высокой динамикой событий. Сценарий регулярно переключается между несколькими сюжетными ветками, но всегда держит в фокусе внимания колебания рынка и отслеживает реакцию разных людей на скачок цен GameStop, за счет чего не возникает ощущения монотонности. Единственный серьезный недочет связан с тем, что толком не поясняются причины решения компании Robinhood возобновить торги вокруг GameStop, хотя решение это было ключевым для всей истории с взлетом магазина. Но эту шероховатость легко можно простить, поскольку основной акцент Гиллеспи делает не на технических подробностях схемы Гилла, а на его мотивах: затея спасти GameStop была для него не просто способом заработать денег, но примером того, как обычные люди могут утереть нос зажравшимся капиталистам, поглощающим нишевые бренды. Так что в итоге «Дурные деньги» оказываются легковесной, но увлекательной историей о том, как сетевые сообщества могут влиять на гигантские корпорации, а один обычный человек способен изменить правила игры на рынке, где заправляют миллиардеры.

В интервью Daily Mail Майкл Кейн рассказал, как относится к современным нововведениям в кинопроизводстве и в целом о переменах в обществе. В частности, актер-ветеран выразил свое отношение к сравнительно новой должности координатора интимных сцен, которую ввели в индустрии во второй половине 2010-х. Кейн, кажется, даже не сразу поверил в реальное существование этой должности. Актер не видит смысла в присутствии таких специалистов на съемочной площадке: «Это правда? Серьезно? И кто они такие? В наше время ничего подобного не было. Все, что могу сказать по этому поводу — слава богу, мне уже 90 лет, так что я больше не играю героев-любовников. Все меняется. В мое время с этим было проще — ты просто снимался в любовной сцене, и в процесс никто не вмешивался». Современная политкорректность, похоже, вообще Кейну не по вкусу: «Такая тоска. Нельзя говорить, что думаешь, нельзя назвать кого-нибудь "дорогушей". Трудно с этим. Приходится учиться [новым правилам] у друзей помоложе». Координацию съемки интимных сцен ввели в индустрии на волне движения #MeToo. Инициативой послужил эпизод в производстве сериала «Двойка»: Эмили Мид предстояло сниматься в сцене секса с Джеймсом Франко, которого на тот момент уже обвиняли в домогательствах. Обеспокоенная этим актриса задалась вопросом: почему есть постановщики трюков, а интимные сцены никто не координирует, чтобы обеспечить эмоциональный комфорт актеров? С этих пор для съемок эпизодов с симуляцией секса нередко приглашают специалистов, которые обговаривают со всеми участниками процесса (по обе стороны камеры) абсолютно все детали сцены.

В нью-йоркской канализации тайно живут четверо необычных тинейджеров: Леонардо (Николас Канту), Рафаэль (Брэйди Нун), Микеланджело (Шеймон Браун-мл.) и Донателло (Мика Эбби). Все они — молодые антропоморфные черепахи, а надзор над ними ведет Сплинтер (Джеки Чан), бывший крыс, боящийся и ненавидящий людей. Своим «детям» он строго-настрого наказал не общаться с человеками, а на случай, если все же придется столкнуться с их представителями, научил юных рептилий искусству ниндзюцу. Вот только черепашки — совсем еще подростки и грезят о простых школьных радостях: тусоваться с друзьями, обсуждать аниме и кинокомиксы, отправиться на свидание и сходить с девушкой на выпускной. В российской локализации Teenage Mutant Ninja Turtles давно и прочно закрепились как «Черепашки-ниндзя». Квартет поглощающих пиццу ниндзя в панцирях магическим образом объединяет поколения, родившиеся в разные десятилетия и на разных континентах, в единую, скрепленную ностальгией аудитории. Будь то вкладыши от жвачки, экшен-фигурки, мультсериалы, комиксы или битемапы (как для винтажных 8- и 16-битных консолей, так и современные творения) — на все это обязательно находится спрос. И непременно с криками восторга — такая вот сила. Однако за всей этой радостной кавабангой один важный момент из перевода выпадает — Teenage. Важный, в первую очередь, для нового мультипликационного фильма. В эпицентре сюжета — не столько борьба со злодеями во имя Луны (хотя и без этого не обойтись), сколько драма взросления. Диалоги пестрят кринжовыми шутками, которые можно услышать в раздевалке предвыпускного класса. А в анимации на самом видном месте красуются скетчевые штрихи и намеренные недоработки: рисовать как 15-летний — не просто фишка, а выверенный и согласованный арт-дирекшен. Тут следует сказать спасибо паучьему «Через вселенные», который показал, что зарабатывать прибыль и награды можно не только фотореалистичным CGI, но и стилизацией под концепт-арты. Как бы то ни было, черепахи с нами уже давно, и за десятилетия борьбы со Шреддером, Крэнгом, кланом Фут и десятками разнообразных анималистичных плохишей как-то подзабылось, что ниндзя-то — подростки. Что им хочется снимать на смартфон всякие глупости, тусоваться в драйв-инах и на концертах Адель, участвовать в школьных постановках и прожигать молодость в месте, которое чуть повеселее и колоритнее, чем канализация Большого Яблока. Как оказалось, американские горки пубертата и драма взросления потрясающе сидят на зеленых рептилиях: нарочито подчеркнутые характерные черты героев обрели логику, бесконечные поп-культурные отсылки стали смотреться осмысленнее, а поведение персонажей больше не ограничено скотской геройской статью. На этот базис трио Роген/Голдберг/Роу ожидаемо положило темы подросткового одиночества и жажды принятия. Черепахи — фрики по определению: человечество не готово терпеть нечто отличное от себя, но еще менее толерантно к тому, что на него похоже, но не идентично. Эйприл О’Нил (Айо Эдебири) же отыгрывает несгибаемого школьного лузера. По той же дороге изгоев идут и номинальные антагонисты — такие же фрики и ауткасты, с той лишь разницей, что вместо консервативного, строгого, но любящего отца им достался абьюзивный брат с поп-ницшеанскими замашками, без остатка впитавший людскую ксенофобию. Простое очарование (или очаровательную простоту?) идеи подтачивает фальшь создателей — этакий налет искусственности, частенько возникающий, когда прогорклые мужики за 40, не понаслышке знакомые с тонометром, атараксом и кризисом среднего возраста, рассказывают о проблемах молодежи. Возраст здесь — условие необязательное: у Simple Plan и Local H получалось достоверно передать эмоциональный подростковый вайб. Джефф Роу и Кайлер Спирс переборщили с упрощением и унификацией, закрыв драму мутантов сомнительными выводами. Начавшаяся за здравие история взросления превращается в безальтернативную закономерность «если очень стараться, тебя обязательно примут как своего». И это в Америке, где культура лузеров годами занимала верхушки чартов! Раз уж заговорили про чарты, стоит кинуть коробкой из-под пиццы в Трента Резнора и Аттикуса Росса: музыканты в очередной раз достали из закромов старые электронные лупы и выдали за полноценный саундтрек. Расплескивающиеся впечатления от мультфильма спасают озвучка и анимация. Ведущие актеры так живо взаимодествуют друг с другом, что, глядя на них, даже Сет Роген старается, хотя за микрофоном он любит похалтурить («Супербратья Марио» не дадут соврать). Что касается визуала, то выбранный стиль — пожалуй, самое красивое, что случалось с франшизой за долгое время. Да, выросшим на мультсериале 1987-го олдам будет трудновато объяснить, почему Донателло любит «Атаку титанов» и носит худи с «ДжоДжо», но жареные гвозди и панцирь как рубашки — больше не тренд, тут уже лет 20 как пора смириться. Пока же «Погром мутантов» кажется не идеальным, но достаточно ярким звеном в ностальгической цепи, связывающей маленького Сета Рогана с новым поколением зрителей.