Статьи Восточные сказки: История франшизы «Проклятие»
«Проклятие»: японское начало Начавшись с двух короткометражек, снятых в 1998-м, японское «Проклятие» к концу 2010-х разрослось до внушительных размеров, включая в себя 9 фильмов (последний из которых — кроссовер с не менее известным «Звонком»), 7 романов, а также несколько серий комиксов и видеоигру. При этом японское «Проклятие» проделало путь, обратный американскому: после выхода короткометражек последовало два фильма, вышедших на домашнем видео, а уже после их оглушительного успеха, в начале 2000-х, были сняты два кинотеатральных сиквела. Два короткометражных работы, «Катасуми» и «4444444444», были сняты Такаси Симидзу для телевизионного проекта хоррор-антологий, и их успех позволил профинансировать в 2000-м выход двух DTV-фильмов «Проклятие», минималистично, но талантливо разыгрывающих нелинейный сюжет с призраком, преследующих нескольких главных героев. Сиквел же представлял собой в основном использование отснятого для первой части материала, с добавлением новой информации о персонажах и обозначением некоторых событий, которые Симидзу позднее раскрыл в кинотеатральных релизах. А затем, в 2014-м, последовала перезагрузка франшизы, к которой Симидзу уже не имел прямого отношения. Как и «Звонок», «Проклятие» внесло серьезный вклад в превращение японского хоррора в международный феномен, но, в отличие от фильма Хидео Накаты, Симидзу снимал хоррор с традиционным для Японии сюжетом, помещенным в современный контекст большого города. «Проклятие» (2004) Карен (Сара Мишель Геллар), студентка из США, живет в Токио со своим бойфрендом Дагом. В качестве социального работника она навещает еще одну пару американцев, в доме которых живет проклятие в форме мстительного призрака девушки Каяко, которая начинает преследовать Карен. Пытаясь избавиться от проклятия, Карен узнает все больше и больше о таинственном доме, но у нее остается немного времени, прежде чем Каяко заберет не только ее, но и ее близких. Первый фильм американской версии «Проклятия» примечателен тем, что режиссером его стал сам автор оригинального фильма Такаси Симидзу. Этот эксперимент оказался не только успешным (американское «Проклятие» имело отличные показатели кассовых сборов), но и заразительным: через год его захотели повторить авторы конкурирующей франшизы, позвав на снимать американский сиквел «Звонка» Хидео Накату, автора исходного японского фильма. Симидзу же с тех пор оказался, подобно героям своего фильма, намертво связан с франшизой, не только сняв перед этим несколько частей японского «Проклятия», но и поставив еще один фильм в американской ее ветви. Первый фильм не только внес мощный вклад в моду на азиатский хоррор в Америке, которая продержалась все 2000-е, но и предложил новый визуальный стиль, поскольку работал с не вполне привычным для западного восприятия концептом призрака. Выстроенный по нелинейной хронологии сюжет был основан на традиционном в японском фольклоре персонаже «онрё» — призрака (обычного женского пола), мстящего за причиненную несправедливость, но при этом не обязательно связанного только с конкретным обидчиком, а нападающего и на абсолютно невинных людей — что и было показано в фильме. Но еще важнее была необычная для того времени визуальная составляющая, в особенности — дизайн призрака и оформление скримеров, которые заметно отличались от западных традиций: в ключевых сценах преобладали медлительность и тишина, в отличие от собственно криков и резких звуков. «Проклятие 2» (2006) Эллисон (Ариель Кеббел), американка, которая учится в токийской международной школе, вместе со своими подругами на спор посещает заброшенный дом, в котором, по слухам, водятся призраки. Разумеется, после этого визита проклятие начинает преследовать девушек, и даже возвращение Эллисон домой в Чикаго не помогает избавиться от него. После внушительных кассовых успехов ремейка «Проклятия», Симидзу вернулся в режиссерское кресло, и вместе со Стивеном Саско — сценаристом первой части — снял сиквел, вновь собравший неплохие деньги, однако намного более прохладно встреченный критиками. Хотя сюжет логически продолжал историю семьи Карен, органично вплетая в нее новых персонажей, и атмосферность, равно как и фирменная стилистика были сохранены, во втором фильме не было эффекта новизны, и, что более важно, никаких новых идей, способных развить предложенный в оригинальном «Проклятии» концепт. Сама по себе семейная история героини первого фильма осталась лишь одной из сюжетных веток, и Симидзу ограничился тем, что вновь эксплуатировал найденный ранее визуальный стиль. «Проклятие 3» (2009) На третьем фильме у франшизы поменялся не только сценарист, но и режиссер — вместо Симидзу руководить съемками стал Тоби Уилкинс («Заноза»), что привело к ряду существенных изменений. Во-первых, триквел отказался от нелинейного сюжета, и рассказывал историю вездесущего проклятия в традиционном ключе, без переключения между разными персонажами. Во-вторых, в отличие от прошлых фильмов, третья часть, несмотря на не самых последних актеров (в числе которых можно увидеть, например, австралийку Шоуни Смит из «Пилы»), и причастность к хорошо окупающейся франшизе, миновала театральный прокат, и вышла прямо на видео. Что касается визуальной и идейной составляющей, то триквел подтвердил, что пик популярности ремейков азиатского хоррора к концу 2000-х остался в прошлом, а сами его технические приемы и визуальные образы вполне успешно инкорпорированы в мейнстримный хоррор. Лучшим свидетельством этого стал выход в начале 2010-х «Астрала» и его сиквелов, в которых Джеймс Ван использовал во многом схожую механику поддержания напряжения, нередко отказываясь от скримеров в пользу сцен с тишиной и медленно нарастающим саспенсом. «Проклятие» (2020) Детективы Малдун (Андреа Райзборо) и Гудман (Демиан Бишир) расследуют смерть женщины, найденной в съехавшем с дороги автомобиле. Гудман припоминает, что погибшая связана с домом номер 44 по Рейберн-драйв, вокруг которого время от времени погибают люди, а бывший напарник Гудмана, зайдя в дом во время давнего расследования, со временем потерял рассудок. Малдун, отправившись поговорить с нынешними жильцами, вскоре обнаруживает, что ее начинает преследовать призрак из японских легенд. На четвертом фильме франшиза в некотором роде вернулась к истокам: Сэм Рэйми и Роберт Дж. Тейперт (создатели трилогии «Зловещие мертвецы») когда-то продюсировали ремейк оригинального японского «Проклятия», и первоначально хотели сделать новый фильм перезагрузкой франшизы. Но в итоге кино оказалось продолжением историей американки Карен, вернувшейся из Японии на родину, но не избавившейся от проклятия. Снимал фильм Николас Пеш («Пирсинг»), который также написал сценарий. Однако громкого возвращения не получилось. Вместо традиционных для франшизы ситуаций с медленным погружением в ужас, Пеш сделал ставку на типичные скримеры, характерные для любого фильма о привидениях. Судя по низким кассовым сборам, равно как и по обилию острой критики в профильных изданиях, это оказался тупиковый путь. * * * Как ни странно, скромная американская франшиза из четырех фильмов все равно остается самым масштабным — в смысле количества продолжений — примером хоррор-импорта: сопоставим этот успех разве что с показателями голливудской версии «Звонка», в то время как последующие ремейки японских фильмов (вроде «Пульса») не породили ничего кроме пары-тройки DTV-сиквелов. В отличие от американского «Проклятия», японский вариант оказался значимым культурным явлением — он органично вписывается в национальную традицию кайдана, в то время как американский ремейк был представлен как хоррор с экзотическим сеттингом, эксплуатировать который нельзя бесконечно (что и подтверждают снижающиеся цифры сборов франшизы). Так что пример «Проклятия» показывает как возможности, так и пределы импорта культурных явлений с Востока на Запад.
19 ЯНВАРЯ, 2020
