"Парад" Срджана Драгоевича

Для геев-любовников Радмило (Милош Самолов) и Мирко (Горан Евтич) Белград — вовсе не рай не земной: западноевропейская свобода нравов на этой территории как-то не прижилась, зато гомофобия цветёт и пахнет. Тем не менее Мирко не оставляет надежды провести здесь гей-парад — невзирая на то что в 2001 году подобное мероприятие закончилось весьма плачевно для представителей секс-меньшинств. Главной проблемой, таким образом, становится обеспечение безопасности шествия, и тут помощь приходит с самой неожиданной стороны: возглавить охрану парада берётся ветеран войны и криминальный авторитет Лимун (Никола Койо), чьего пса ветеринар Радмило спас от смерти. Живущий «по понятиям» Лимун чувствует себя в долгу перед спасителем своего любимца и набирает команду собственных должников, в которую входят как его бывшие сослуживцы, так и бывшие враги…       В последнее время сербский кинематограф откровенно радует провокационными (в разной степени) картинами — взять, к примеру, «Сербский фильм» или совсем недавний «Клип», запрещенный в России служителями Минкульта. «Парад», однако, дело другое: несмотря на вроде как скандальную тему, это вполне традиционный с виду балканский кинобалаган — приблизительно в духе Кустурицы, хотя и не такой лихой. Но с творчеством прославленного Эмира здесь куда больше точек соприкосновения, чем может показаться на первый взгляд. Для режиссера Драгоевича проблемы белградских геев — очевидная метафора (чересчур очевидная, но уж какая есть) не только общей «антитолерантности», но и трагического раскола бывшей Югославии. В этом смысле 115 минут «Парада» вряд ли стоят феерического финала «Андеграунда», но высказыванием по больному для сербов (в частности) вопросу, безусловно, являются. С привычным повествовательным сумбуром, свойственным большинству фильмов родом из бывшей Югославии, Драгоевич запросто рифмует невозможность бесконфликтного проведения гей-парада в Белграде с теперешней невозможностью спокойной жизни на всей экс-югославской территории вообще. При этом режиссёр, по очевидным причинам, не способен сохранять творческое хладнокровие и бросается в жанровые крайности — особенно в развязке. Наверное, после уже упомянутого «Андеграунда», тему можно было бы и закрыть: в начале 2010-х снимать кино о той войне и её последствиях простительно разве что послу доброй воли ООН Анджелине Джоли. С другой стороны, вполне понятно, почему балканские кинематографисты раз за разом обращаются (и какое-то время еще будут обращаться) к расколу Югославии — дело-то, по сути, личное. С тем же завидным упорством отечественные мастера продолжат штамповать сериалы, реже — полный метр, о кавказских конфликтах: до правды тут не докопаешься (даже если захочешь), художественный вымысел тоже позволителен лишь в определенных рамках, но товар-то ходовой. Война, как-никак.