Посмотрел «Сквозь снег» прекрасного корейца Джун-Хо Бонга. Как известно, купивший фильм для проката в США Харви Вайнштейн вовсю бузит, грозясь сократить фильм на добрые 25 минут, но сейчас это уже не имеет ровным счётом никакого значения, поскольку можно посмотреть версию Бонга и самостоятельно расставить точки над i. (Впрочем, для сравнения позже можно будет ознакомиться и с версией продюсера-прокатчика. Так сказать, сверить часы). Вообще, реакция Вайнштейна достаточно показательна. Дело в том, что Бонг снял идеальный мейнстрим, где помимо стремительного развития сюжета имеется смысловая нагрузка, отсылающая к лучшим образцам жанра антиутопии. Тут бы радоваться надо, а не сокрушатся о том, что зритель чего-то не поймёт. Упрощать такие работы равносильно их уничтожению.
Сюжет крутится вокруг чумазого
Криса Эванса (борода и спортивная шапочка прилагаются), обитающего в последних вагонах бесконечного поезда, ездящего по кругу после того, как на Земле случилась глобальная катастрофа, и в живых остались только обитатели этого дома на колёсах. Условия — хуже некуда, но все знают, что в первых вагонах жизнь бьёт ключом во всех своих проявлениях. Посовещавшись с
Джоном Хёртом, обладателем крюка вместо руки и деревянной палки вместо ноги, Эванс решает устроить революцию. И устраивает. Под раздачу попадает даже восхитительная
Тильда Суинтон в очках-велосипедах и с вставной челюстью. Начинающие революционеры знают, что в самом первом вагоне едет таинственный мистер Уилфорд, инженер, сконструировавший вечный двигатель, благодаря которому поезд никогда не остановится. Но чем ближе бунтари к вагону мистера Уилфорда, тем больше вопросов у них возникает, главный из которых — стоило ли вообще поднимать всю эту бучу?
Главное достоинство фильма, пожалуй, в том, что Бонг не спекулирует на очевидном анархическо-революционном месседже, а спокойно, со знанием дела и завидным хладнокровием выкладывает, спрятанные в рукаве, карты на стол. При наличии такого сочного во всех смыслах сюжета имелось ровно две ловушки: совсем усложнить (Эванс в шапке и Хёрт с крюком сидели бы весь фильм у окошка и рассуждали о теориях Маркса, Бакунина, Милтона Фридмана, поминая добрым словом Великую французскую революцию и Октябрьскую революцию 1917 года) и совсем упростить (Эванс сотоварищи всех расстреливают, убивают, справедливость торжествует; это как раз примерно то, чего Вайнштейн и добивается). Бонг избежал того и другого. Прежде всего, перед нами мастерски рассказанная история, со своим настроением и атмосферой. А дальше уже каждый решает для себя: на что стоит обращать внимание, а на что не стоит. Режиссёр крючков-подсказок оставил предостаточно.
В таких работах всегда важен финал. Насчёт него, кстати, можно и поспорить. Есть к Бонгу пара вопросов. Важно, однако, что предмет для спора вообще имеет место, есть о чём спрашивать, с чем соглашаться/не соглашаться. Вся прелесть тут в том, что во время просмотра за горло держит действие, сюжетные ходы, а после финальных титров сразу же над тем самым месседжем рассуждать начинаешь. Два-в-одном, как режиссёр, собственно, и планировал.
Можно только повториться: идеальный мейнстрим. Крепкий, яркий, нахрапистый, глубокий, умный.
